Глава 10.

Снейп орудовал над своей рукой острым, недавно наточенным тесаком для мяса. Лучшего орудия для "разделки туши" он не нашёл да и не стоило искать. Ему удалось подцепить край кожи, и он, не задумываясь, отодрал за раз большую часть вырезанного лоскута. Только потом пришла боль, ослепительная, как солнце в день солнцестояния, как молния в грозовую ночь. У Северуса подкосились ноги, и он, теперь уже медленно сдирая остаток кожного лоскута из-за внезапного тремора рук, медленно оседал по стене чистенькой кухоньки бара, оставляя на кафеле кровавый след. Наконец, он отбросил проклятый лоскут вместе с ножом на пол, уже сидя на нём.
Последними движениями он достал палочку и произнёс, скорее мысленно, чем вслух, так сжаты были его зубы, Кровоостанавливающее заклинание. Голова его запрокинулась, а зубы разжались, издав стон от неимоверной боли, но сознание его было уже далеко. И, что самое главное, Том больше не Звал, не тревожа покоя профессора.
Правда, и в бессознательном состоянии его звал иной голос, голос, принадлежавший поправившемуся благодаря "Глотку имени себя" Дамблдору…

- Девон, а хочешь, я тебя сам расцелую за… вчерашнего Томми?
- Конечно… Томми, но мне кажется, ты просто переутомился из-за позавчерашней ночной кампании. Так много Авад… Они просто не могли уберечь твою душу от…
И Девон замолчал, остерегаясь того, что Лорд прочитает его свежие воспоминания, как Том разговаривал сам с собой во сне, обращаясь к какому-то Иисусу Христу и моля его простить за мужеложество и пустить в какой-то Рай после смерти.
Но опасения были напрасны - Том хотел любви, большой и чистой.
Он сам обнял Девона, и тот, не веря в столь быстрое приручение Самого Страшного Злодея в Британии, после короткой передышки всё ещё осторожно напомнил:
- Томми, ты же хотел расцеловать меня. Так сделай это прямо сейчас!

Когда же Девон снова попытался сделать минет своему обожаемому Томми, у него опять ничего не вышло. А зря - Девон был замечательным минетчиком.
Том снова решительно отказался от удовольствия, хотя познал его вкус ещё в маггловском парке.
Партнёр же не повёл и ухом, но продолжил своё зелёное дело. Снова массаж, на этот раз - уже изученных Девоном эрогенных зон партнёра, а потом тримминг, что. по мнению лорда Забини, чрезвычайно возбудило Тома вчера. А после - снова и снова "осёдлывать" самого Тёмного Лорда и вторгаться внутрь узкого, жаркого, нерастраханного заднего прохода очаровательной задницы несравненно прекрасного и достойного её обладателя.
И лорд Забини приступил к действиям, причём весьма активно, стараясь так возбудить несравненного Томми, чтобы тот никогда не пришёл бы к мысли ещё раз поменяться местами.
Девону до сих пор было неприятно после вчерашних грубых "ласк" и фактического изнасилования Тёмным Лордом - неумехой.
- А давай, Деви, пойдём в ванную, примем душ, - мечтательно заявил Том еле дышащему от усталости любовнику. - Вместе пойдём. Да, я так хочу!
И Девон, стараясь казаться стойким оловянным солдатиком, был вынужден согласиться на требование несравненного, неугомонного Повелителя.
В ванне они оба и уснули от усталости, накувыркавшись и наигравшись вволю. Тому снилось большое очко Девона, ему вспоминался его крик боли и становилось приятно.
Первым проснулся Том и вылез потихоньку из остывшей воды, подумав:
- Ну уж нет, Деви, раз ты мой самый верный, и твоя задница потерпит. Негоже мне быть всё время снизу.
И Деви терпел.

Северус довольно быстро залечил руку при помощи своих же мазей на неизвестных, вернее, известных только ему, основах. Разумеется, полностью от Метки он не избавился - она впечатывалась Воландемортом магически гораздо глубже поверхности кожи. Однако Том по-прежнему лишь временами, слава Мерлину, Звал Снейпа, но этот Зов можно было вытерпеть при известной доле выдержки, даже не поморщившись. А вот состояние подопечного потенциального Героя всея магическия Британия его очень беспокоило. Гарри отлынивал от занятий боевой магией, потом  он вообще перестал их посещать, покуда Северус не наорал на мальчишку, чтобы вставить ему мозги на место - из задницы обратно в черепную коробку.

Но Поттер предпочитал сразу же попасть под первый и единственный выпад профессора, не защищаясь, и свалиться с помоста без сознания, а очнуться уже в Больничном Крыле.
Потом быстренько сбежать оттуда и предаться единственной пока в его жизни разделённой любви - с клизмой. Он так полюбил эту штуковину, что иногда ему казалось - и сам Том не мог бы удовлетворить его лучше и умелее, чем три пальца в очке, теребящие орешек простаты. Но Гарри смело и отважено отгонял от себя такие крамольные мысли. Он ждал Тома и очень надеялся, что придётся ему по вкусу.

- Что происходит с Гарри, нашей единственной надеждой в борьбе с этим возродившимся чудовищем - Воландемортом? - иногда строго спрашивал у Снейпа Дамблдор.
- Я понятия не имею, господин Директор. Но мне кажется, что мы потеряли контроль над мальчиком. И это очень, чрезвычайно грустно.
- Может, у него так называемый подростковый бунтарский период в жизни? - наивно интересовался Альбус.
Северус, рассерженный и раздираемый на две части долгом перед директором и ответственностью за парнишку, отвечал зло и невпопад. Так и проходили "встречи на высшем уровне", без смысла и логического завершения.
А Гарри продолжал непротивление злу добром, то есть не защищался от выпадов Снейпа и всё падал, падал, падал с дуэльного помоста.

Однажды Северус на грани отчаяния решился на вмешательство в мысли мальчика, но снова увидел ментальную бомбу и почему-то резко осознал, что добром дело не кончится. Ружьё, висящее на стене, когда-нибудь да выстрелит.
И профессора осенило! Он вспомнил о втором "подозреваемом" Избранном - Невилле Лонгботтоме. Он вызвал увальня к себе, приказав прийти не медля. Как известно, Невилл не очень-то боялся взрывающихся котлов и последующих недель отработок. Из него бы вышел хороший Герой, если приложить немножечко усилий. И Северус принялся с удвоенной энергией, словно ему сменили батарейку, обучать лентяя по полной программе "для Героя". Невилл очень скоро подружился с ненавистным ему прежде профессором, и они вдвоём часто коротали время в личных комнатах Снейпа за разговорами о преимуществах и недостатках гетеро- и гомосексуальных связей. Однажды Невилл так увлёкся описанием своих постельных забав и, особенно, минета, что Северусу тоже вдруг очень сильно захотелось вкусить яблочка от древа познания. Бэлла никогда не "опускалась" так низко, а жаль - Северусу часто снилось, как она сосёт его член.
Слово за слово, и профессор перевозбудился, а Невилл, заметив выпуклость на брюках профессора (тот всегда снимал мантию при входе в апартаменты), со счастливой улыбкой опустился на колени перед натуралом и, нимало не смущаясь, почти профессионально отсосал ему с проглотом. Разумеется, Снейпу понравилось, даже слишком, но такая близкая связь с несовершеннолетним могла привести его только в одно место в магической Британии - в Азкабан, и он, тоже нимало не смущаясь, наложил на всё ещё облизывающегося Невилла Obliviate localus.

На удивление, мальчишка-гей оказался очень прилежным учеником и вскоре, месяца через три непрерывных тренировок в Комнате по Необходимости, достиг уровня умений Поттера.
Невилл стал стройнее, почему-то подрос, у него наросли мускулы. На своего старшекурсника он производил неизгладимое впечатление, хотя времени на любовные утехи у парочки оставалось всё меньше. Зато и любились они горячее, так что у мистера Лонгботтома после свиданий преяро болела вся задница, а любовник натирал член до красноты и шелушения, несмотря на анальную смазку, которая практически "сгорала" при первом же сношении, не оставляя следов.
Так продолжалось до тех пор, пока любовник не заметил, что Невилл всё время отказывается под любым предлогом сделать ему минет.
-Ты, что, завёл себе кого-то ещё? Уж не этого ли придурка "Мытика"? - строго спросил старшекурсник.
Невилл только виновато улыбнулся в ответ, ничего не сказал Джоэлу и вышел из ванной для старост, где они обычно культурно отдыхали, и отправился прямиком к уже любимому профессору.
Вскоре и Северус ответил взаимностью влюблённому парню, однажды, устав гонять лысого из-за потери навеки любимой женщины, так заласкав и оттрахав Невилла, что тот был на седьмом небе от счастья. Они дали друг друг Непреложный Обет о молчании, и с тех пор Северус пополнил славные и многочисленные, хоть и нестройные ряды геев Хогвартса.
Дела у парочки на дуэльном помосте стали продвигаться такими темпами, что Снейп только и делал, что нахваливал юного, нежного и очень доброго любовника. Невилл уже через месяц обогнал уровень Поттера и продвигался дальше в познании уже черномагических проклятий семимильными шагами.

А Гарри, наконец-то, к его вящей радости оставили в покое в обществе родимой клизмы и от природы дарованных трёх заветных пальцев, отпиливать которые никто не собирался. Правда, слухи о "Мытике" расходились ровными концентрическими кругами из непонятного источника и вскоре достигли слизеринцев. Как же нравилось неблагодарному Драко доводить "Мытика" до белого каления! Похоже, на время это стало отрадой его жизни. Но он всегда получал кулаком в нос от ошалевшего яростного Потти, и с кровотечением бежал жаловаться своему крёстному и декану.
Тот для начала останавливал кровавые сопли, удивляясь про себя, как это Поттер до сих пор не сломал задирщику нос, потом выслушивал плач малютки - привидения и говорил, стараясь скрыть усталость от практически еженедельного повторения одних и тех же слов и казаться назидательным педагогом:
- Драко, оставь Поттера в покое раз и навсегда. Ты же не знаешь, какова на самом деле невесёлая жизнь у парнишки - сироты. Он просто старается получить побольше ярких эмоций, чтобы забыться хоть на некоторое время, но, поверь, в сущности он парень неплохой.
- Но, крёстный, отчего он даже ни с кем не целуется? Он, что, совсем спятил? Как так можно жить?
- Такова тяжёлая судьба Героя, - повторял запомнившиеся слова Дамблдора Северус.
- Ничего не понимаю, но вот отрежу я ему хотя бы один палец Seco, тогда и посмотрим, как он заговорит! - мстительно кричал несдержанный, своевольный крестничек.
- А он себе новый вырастит, - устало повторял крёстный. - И что ты тогда скажешь? Отрежешь снова? Не глупи - за это могут выгнать из Школы, и даже я, как твой декан, и даже твой отец в Попечительском Совете при всех его связях и состоянии тебе не сможем помочь.
И Драко успокаивался почти ровно на неделю.
Гермиона ни разу не оговорила своего "милого Дракусика" - она давно уже забыла о своей прежней дружбе "не разлей вода" с неудачливым, одиноким Героем-"Мытиком".

- Что могут сказать обвиняемые по делу антигуманного произвола в отношении магглов? - со скукой в голосе произнёс судья Уизенгамота на заключительном заседании сего уважаемого собрания магов и ведьм.
- Я это никого не трахал, мне не досталось. Я хотел трахнуть беременную бабу, но меня опередил Клоссий, а у неё кровь из пизды как хлынет. Мне даже мужика не досталось, - на полном серьёзе пожаловался высокому суду один из обвиняемых.
- Но вы участвовали в сожжении живых и раненых магглов?
- Ну да, конечно, а то! Куда ж мои друзья без меня! Они б и не справились!
- Виновен, - приговорил судья.- Но, учитывая смягчающие обстоятельства, как то - отсутствие непосредственного насилия над магглами и участие... лишь в групповом сожжении оных, Вы приговариваетесь к пожизненному заключению в Азкабан.
- Да за что?! Я ж никого не ебал!
- Не выражаться, иначе приговор будет ужесточён за неуважение к высокому суду.
- Да куда уж уже... тосчать-то, и без того Дементоры всю душу высосут.
- Помолчите, приговорённый.
- Что могут сказать остальные?
Молчанье было ответом.
- Итак, Верховный суд магической Британии Уизенгамот постановляет приговорить остальных девятерых участников беспрецендентного акта насилия и надругательства над общечеловеческими ценностями к поцелую Дементора.
Голосование производиться не будет за превышением числа улик всех разумных пределов, но...
Прежде, чем вас казнят, может быть, кто-нибудь из вас предпочтёт жизнь, если скажет высокому суду, кто был идейным вдохновителем этого страшного рейда. Воландеморт?
- Нет, он слишком добрый и любится с этим педиком - лордом Забини. Ему на простых Пожирателей плевать.
- Эт мы сами скорифанились, ну, чтоб поразвлечься, а то скучно с новым Лордом.
- Пидор он гнойный, вот что я перед смертью скажу, а он и не узнает, - и Пожиратель неестественно дико заржал, забирая всё выше и выше, пока он не начал завывать, как эти недоразвитые ирландцы на похоронах и даже на свадьбах.