Глава 9

Люциус Малфой проснулся с ужасной головной болью и с недовольством вспомнил, что ему пора сменить на посту Грейнджер. За свой недолгий сон он, тем не менее, успел переработать в голове весь вчерашний день. И теперь у себя в ванной комнате, глядя на небритое и слегка помятое лицо в зеркале, Люциус вдруг осознал, ЧТО именно он наобещал Герм…мисс Грейнджер. А, самое главное, темный маг, все еще всматриваясь в свое отражение и с неодобрением замечая прибавившиеся морщинки, вспомнил свое счастливое расположение духа после разговора с той самой юной леди. Малфой, набрав в ладонь холодной воды из-под крана, провел ею по лицу, заставляя себя очнуться окончательно, после чего негромко выругался и покинул ванную в прескверном настроении. После чего он наспех оделся и отправился в кабинет зелий. До завтрака оставался всего лишь час.
Гермиона Грейнджер сидела на стульчике в лаборатории, пытаясь прочитать одну и ту же страницу книги вот уже третий раз. Гермиона все боялась задремать, как в прошлый раз, а потому силилась прочесть захваченный с собой экземпляр недавно вышедшей «Нумерология: загадки Египта». Но даже столь увлекательное чтиво не могло помочь профессору ЗОТИ избавиться от сонливости. Как же она была рада, когда дверь лаборатории Слагхорна отворилась, и в проеме появился знакомый и теперь уже не столь ненавистный ей профессор Малфой. Гермиона даже подскочила со стула, чуть ли не кинувшись обнимать его. Но вовремя сдержалась, увидев небритую физиономию Люциуса, с непонимающей ухмылкой взирающего на нее.
- Все в порядке? – сухо осведомился Малфой, оглядывая помещение и подходя к котлу с варящимся зельем.
- Да, мистер Малфой, - слегка удивившись столь резкой перемене, спокойно ответила Гермиона. – У вас что-то случилось?
Люциус с удивлением обернулся, наконец, встретившись с ее взглядом. Что-то щелкнуло у него в душе, когда маг прочитал в ее глазах искреннее беспокойство за него, а еще какую-то неуловимую надежду. Надежду на что? Но Малфой быстро справился с ненужными мыслями, мотнув головой.
- С чего вы взяли? – холодно спросил Люциус, отворачиваясь. – Можете идти, мисс Грейнджер, вам еще нужно выспаться до занятий.
- Да, конечно, мистер Малфой, - кивнула Гермиона, - увидимся вечером.
Ведьма вышла из кабинета, проводив печальным взглядом Люциуса. Малфой почувствовал это, даже стоя спиной к двери. Он тяжко вздохнул, не вполне понимая, чего ожидала от него Гермиона Грейнджер. Вчера все произошло слишком спонтанно, он был окрылен своим неожиданным успехом, поэтому мог пообещать чего угодно своей заступнице. Да, именно так все и было. А сегодня обычный день, такой же, как и остальные…
***
Люциус собирал свои бумаги с учительского стола в опустевшем классе ЗОТИ. Только что закончился урок у пятого курса, последний на сегодня, и Малфой мыслями был в своей гостиной, где намеревался почитать увлекательнейшую книгу, прихваченную из родного поместья во время последнего своего визита. Разумеется, перед этим как обычно следовало проверить состояние спокойно дремавшей Мирты, что стало входить в его привычку. Пульс, давление, температура девочки – обязательный ритуал вот уже в течение нескольких дней. И, собрав в стопку последний пергамент, Люциус одним плавным движением уменьшил свой груз, поместил в карман мантии и сделал пару шагов по направлению к двери, но был вынужден остановиться. В класс, едва постучав, ворвался Генри Керл. Его широко распахнутые глаза и слишком оживленная походка заставили Малфоя пожалеть, что он задержался на пять минут.
- Профессор, подождите! – известил Люциуса Генри, в два счета оказавшись рядом с ним. Малфой закатил глаза, шумно вздохнул и оперся рукой на трость. – Вы уже проверили наши тесты? Мне очень интересен мой результат. Пожалуйста, профессор Малфой, скажите мне, я не дотерплю до следующего нашего занятия.
- Мистер Кёрл, извольте быть более сдержанным в своих порывах, вы ведете себя не по-слизеринцки, - Люциус постарался сказать это мягко, но вышло все равно слишком строго и назидательно. – В любом случае, я не помню оценок всех учеников.
Взгляд Генри потускнел. Он как-то даже посуровел, теперь становясь больше похожим на слизеринца. Малфой скрыл свою маленькую радость по этому поводу, внешне оставаясь все таким же безразличным и холодным. Он понимал, если дать слабину при этом недотепе-третьекурснике, то уже завтра пойдут ненужные и лживые слухи, Кёрл сядет профессору на шею, как и остальные студенты его возраста и младше, а старшие курсы опять начнут хамить и прогуливать занятия. Нет, завоеванный авторитет того не стоил, хватало и малышки Мирты Митсон. Впрочем, девочке Люциус был готов помочь теперь уже наверняка, чего бы ему это ни стоило.
Люциус смотрел на Генри свысока, ожидая, что тот скажет что-то еще, ведь он не торопился уходить. Но мальчик молчал, глядя себе под ноги и теребя свою челку, постоянно закрывающую тому обзор. А Малфой уже и позабыл об этой привычке своего нерадивого поклонника-студента…
- Вы не думали подстричься, мистер Керл? – вот так напрямую спросил Люциус, решивший, что, пожалуй, обидел мальчишку. Пусть непутевого, нерадивого, но все-таки довольно хорошего студента, смышленого.
- Мне не хочется, профессор, - уныло проговорил Генри, по-прежнему пряча глаза.
- Я не помню, чтобы вы были таким хмурым, - миролюбиво сказал Малфой, позволив себе улыбнуться уголком рта. – Посмотрите на меня.
Генри поднял свой взгляд. В нем было некоторое смятение, если не сказать разочарование…Внезапно Люциус почувствовал жалость к мальчику.
- И…и…извините меня, п-профессор, - пролепетал Генри. – Я не должен был так навязываться вам…
- Как студент Слизерина третьего курса, нет, не должен был. Как студент Слизерина любого курса, в общем-то, не должен был. А уж о других факультетах и речи нет. Но, - Люциус сделал паузу, подарив некую надежду Генри, – как студент Слизерина третьего курса, которому требуется поддержка, помощь, вы вполне можете обратиться ко мне, к своему декану. Но, мистер Кёрл, мне казалось, вы усвоили в нашу первую встречу, что ко мне не стоит обращаться по мелким, несколько глупым поводам. Я не тот человек, с которого стоит брать пример, поверьте.
Генри погрустнел и поник еще больше. Люциус не мог понять, что происходит с мальчишкой, но то, что именно его слова так задевают юнца, сомнений не возникало. Малфой снова вздохнул, прислонился к столу. Просто опираться на трость уже было проблемно: что и говорить, колено начинало ныть, и противостоять этому не было никаких сил.
- Что же вы молчите, Генри… - устало протянул мужчина. – Идите к себе, не стойте столбом.
Студент молча кивнул и даже побрел к выходу, но вдруг остановился, посмотрел на Люциуса грустными глазами и тихо сказал:
- Мои однокурсники смеются надо мной за мою эмоциональность, называют недоделанным гриффиндорцем. Я бы и рад сдерживаться, но что поделать, моя мама действительно училась на Гриффиндоре, а я словно в наказание какое-то оказался здесь, на Слизерине.
Люциуса не покидало чувство дежа-вю. С подобной проблемой к нему уже обращалась одна первокурсница, пребывающая сейчас в коме…Малфой решительно тряхнул головой, отгоняя страшные мысли, и жестом попросил Генри задержаться. Сам же маг не сдвинулся с места и даже не поменял позу, стараясь оставаться равнодушным, хотя у самого появилось волнение за судьбу несчастного Генри.
- Несмотря ни на что, всегда оставайся собой и держи голову прямо. Улыбайся, глядя людям в глаза, смейся во весь голос, выражай восторг, но делай это с таким видом, будто это не ты несколько странный, а они все вокруг ненормальные, - сказал Малфой, подмигнув Генри. Тот заметно воспрял духом. – Если уж ты на этом факультете, то научись использовать свои недостатки, превращая их в достоинства. Никому не позволять судить тебя, будь выше этого.
- Спасибо вам, профессор Малфой, - улыбаясь во весь рот, проговорил вдохновленный Керл. – Я так и поступлю. Можно вопрос, профессор?
- Только не об оценках за тест, - предупредил его Малфой.
- Нет, я о другом, - улыбнулся Генри. – Каково это, быть хозяином огромного поместья, устраивать балы, светские рауты, быть в центре всеобщего внимания? Наверняка сейчас вам скучно без всего этого…
Люциус задумался на несколько секунд. На его сдержанном лице появилась тень тоски, боли и отвращения одновременно. Столько разных воспоминаний потоком хлынули на него, что он даже не сразу сумел вернуться в реальность и дать четкий ответ, которого от него ожидал Генри.
- Иногда действительно бывает скучно, Генри, - преодолев свои эмоции, спокойно сказал Люциус. – Нет той суеты, той власти и славы, что была прежде. В нашем доме никогда не соберется такое количество гостей, которые, пусть и лицемерны все до единого в своих похвалах и комплиментах, но все же приятно такое внимание к своей персоне при этом, как ни странно. Ты ощущаешь все свое могущество, мыслишь себя чуть ли не Богом, не просто Правой Рукой Темного Лорда, а даже самим Темным Лордом…Тешишь себя этой мыслью, глядя на улыбающиеся лица, ловко маскирующие ненависть и страх ко мне. Себя самого долго обманывать не станешь, не сумеешь, - Малфой прервался ненадолго. Генри выглядел озадаченным, казалось, он все прекрасно понимал, но по-прежнему не хотел расставаться со своими детскими представлениями о суровой реальности. – Под красивой и блестящей мишурой всех этих приемов, балов, бесед, встреч скрывается много неприятного, ужасного и воистину страшного, Генри. У меня было гораздо больше врагов, чем почитателей или близких людей. Сейчас в моей жизни ненавидящих меня не стало меньше, но теперь они не скрывают своего ко мне отношения за лицемерными масками, поэтому не являются столь опасными. Они слепо ненавидят. У некоторых есть на то серьезные основания, но большинство ненавидят без причин. Зато не осталось тех людей, которых я считал близкими мне, они попросту отстранились, отгородились от меня глухой стеной. Я не жалею, что все происходит так, как оно происходит, поэтому не скучаю по тем временам, когда лицемерие было всюду, не скучаю.
Малфой умолк, внезапно осознав, что только что раскрылся перед Генри Кёрл настолько хорошо, что теперь не пугали даже возможные слухи и вновь потерянный авторитет. Ему невероятно полегчало, поэтому он был готов к новым ударам судьбы. Однако следующий вопрос Генри был таким неожиданным, что Люциус и не мог себе представить такой подлости от судьбы.
- Скажите, профессор, но неужели не осталось людей, которые любят вас? А как же ваша жена и сын?
- Сын – быть может…
- А профессор Грейнджер?
Люциус удивленно уставился на Генри. Причем здесь вообще Грейнджер? Даже если мальчишке известно, что они общаются, но откуда могут быть такие предположения?
- Она не из числа тех, кто может слепо ненавидеть, но я полагаю, у нее есть причины на ненависть ко мне, - уклончиво ответил Люциус. На самом деле теперь он и понятия не имел, что Гермиона к нему чувствует.
- Профессор Грейнджер вами гордится, - сказал Генри, загадочно улыбаясь.
- Не думаю, - упрямо повторил Малфой. – Мне пора идти, мистер Керл. Помните о том, что я вам советовал.
Откинув свои роскошные белые волосы назад, Люциус поспешил пройти мимо Генри, опираясь на трость и забыв о боли в колене, дабы не вызвать у того желание расспросить у него что-либо еще. Слишком уж многое он сегодня себе позволил рассказать тринадцатилетнему мальчишке…
***
Весь оставшийся день Люциус пребывал словно в тумане. Мысли о прошлом спутались в тугой комок и не желали ни распутываться, ни покидать голову Малфоя. Видимо, поэтому за ужином он не сразу заметил, как к нему за столом обращается мисс Грейнджер. В этот раз оба преподавателя ЗОТИ сидели рядом, но, пока Гермиона тщетно старалась привлечь внимание Малфоя, остальные учителя успели заметить этот нездоровый, казалось бы, интерес со стороны девушки к бывшему Пожирателю и теперь внимательно ожидали реакции Люциуса, не забывая, правда, при этом жевать. МакГонагалл недовольно поджала губы, но все же старалась сохранять видимое безразличие, будто бы ее вовсе не интересовало, что же там так настойчиво хочет сказать ее коллега.
- Мистер Малфой, - девушка потрясла Люциуса за рукав мантии. – Что с вами?
- Что? – очнулся, наконец, профессор. – О, мисс Грейнджер, я в полном порядке.
Малфой заметил повышенное внимание со стороны преподавателей, и те под тяжелым взглядом последнего едва ли не проглотили собственные вилки, старательно изображая, как они вовсе и не вслушиваются в разговор.
- Я заказала для вас универсальное средство от боли в колене, - радостно сообщила Гермиона, стараясь говорить как можно тише. – Один мой хороший знакомый обещал выслать его через неделю.
- Я весьма тронут вашей заботой, но это все же лишнее, - вежливо ответил Люциус, несколько неестественно улыбаясь Гермионе и наклоняясь ближе к ней. – К тому же, я не думаю, что существует такое средство, о котором мне было бы неизвестно.
- Я уже упоминала, что увлекалась зельеварением и колдомедициной, - напомнила мисс Грейнджер, сохраняя свое доброжелательное отношение к своему спасителю. – Так вот, за последние полгода молодой зельевар из Испании, мой знакомый, как раз усовершенствовал одно из заживляющих зелий. Я полагаю, вам стоит его использовать, тем более что он уже проверил средство на нескольких магах. Подумайте, мистер Малфой, за неделю я могу и отказаться от заказа.
Гермиона, не дав Люциусу вставить и слова, поспешила встать из-за обеденного стола и покинуть Большой зал. Малфой успел заметить, что сегодня от нее удивительным образом пахло кремовым тортом, а карие глаза необычно светились. И с чего вдруг он стал подмечать такие мелочи за Гермионой Грейнджер? Странно. Все странно. С того самого предотвращенного взрыва в лаборатории все странно…
***
После ужина Люциус проверил зелье, затем осмотрел Мирту, и только потом спокойно лег на диван в гостиной своих апартаментов. Он собирался таки почитать перед сном, но воспоминания все же овладели им окончательно, и Малфой позволил одному из них прорваться наружу. Взбив подушки, Люциус расположился поудобнее и прикрыл глаза.
Роскошный и огромный зал Малфой-мэнора. В воздухе витают ароматы самых дорогих духов Франции, на начищенном до блеска паркете то и дело мелькают фигуры в изящных нарядах. Играет легкая непринужденная музыка, но атмосфера от этого не делается непринужденной. Несмотря на весь внешний лоск, в зале невыносимо тягостно. А оттого, что помещение столь огромно, тягость давит неимоверным грузом, оседает, словно многослойная пыль, на головы гостей, но те, слишком озабоченные собственным внешним видом, производимым впечатлением о себе, совсем ничего не замечают. Они лишь продолжают тесниться небольшими группками по углам, а особенно почитаемые в центре зала, пьют выдержанное веками хозяйское вино, лицемерно улыбаются друг другу, обсуждают последние сплетни, выражают свое одобрение по поводу идеи о превосходстве чистоты крови, а потом группки перемешиваются и начинают обсуждать и смеяться над теми, с которыми мило беседовали всего минуту назад…Только слепой, пожалуй, не заметил бы пафоса, лицемерия и совершенно ненужности всего этого вечера. Однако есть одно большое «Но». Об этом «Но» не принято говорить. За него можно получить и Круцио, и Аваду.
В самом центре зала, купаясь во внимании и благоговении, стоят хозяева сего поместья. Люциус и Нарцисса Малфои, стоящие рука об руку, лучезарно улыбались каждому гостю. Хотя в душе они ненавидели всех собравшихся. За редким исключением, пожалуй. Однако Люциус больше желал видеть, пусть и притворное, но уважение к нему, чувствовать страх, не замечать презрения, ощущать себя Властелином. Здесь и сейчас Темного Лорда нет рядом, он далеко, поэтому Малфой-старший пользовался своей безграничной Властью. Сладкое слово Власть…От него Люциус просто пьянел и готов был убить, кого угодно…
Обратив внимание на заскучавшего мрачного Северуса Снейпа, одиноко застывшего в самом темном уголке зала с бокалом вина, Люциус немедленно направился туда, кивком известив об этом Нарциссу. Он не мог спокойно наблюдать за единственным человеком, которого Малфой более-менее уважал, когда тот пребывал в такой грусти, совершенно неуместной для этого торжества. Заметив приближение хозяина поместья, Северус слегка кивнул, но явной радости не последовало.
- Скучаешь, старина Снейп? – по-дружески обратился к нему Малфой, почувствовавший легкость от выпитого вина.
- Все как обычно великолепно, друг мой Люциус, но ты ведь знаешь мою нелюбовь к таким мероприятиям, - учтиво пояснил Северус.
- Да брось, Сев, развлекись по-настоящему, - лукаво подмигнув, предложил Малфой, даже слегка хлопнув Снейпа по спине. – Мерлин знает, чего там опять надумает Темный Лорд, скоро ли нам удастся снова отдохнуть.
- И все же, я воздержусь от беспечного веселья и побуду в одиночестве, если ты не возражаешь, - мягко сказал Северус, отпивая вина.
- Ты засиделся в своих подземельях, явно, - продолжал «гнуть свое» подвыпивший Люциус. – Ну хочешь, я прикажу Яксли или Эйвери притащить нам грязнокровок, и мы изрядно повеселимся? Тебе какую, рыженькую?
Снейп внезапно побелел. Он напряженно сжал кулаки, посмотрел Малфою в глаза своим полыхающим от гнева взглядом опасных черных глаз. Люциус понял, что явно сказал лишнего, но ничего поделать уже не мог. Он попытался виновато похлопать ресницами, что удачно срабатывало с Нарциссой, потом не менее виновато пожать плечами и скорчить невинное лицо. Северус чуть расслабился, но, очевидно, не собирался оставлять это безнаказанным.
- Больше никогда не говори мне ТАК, - прошипел Снейп.
- Расслабься, Северус, я пошутил, - попытался отмахнуться Люциус, уже намылившийся уходить.
- Знаешь, Люци, - это звучало страшно. По-настоящему страшно даже для непоколебимого Малфоя, и заставило того остановиться, - когда-нибудь слово «грязнокровка» тебя погубит. Если не тебя, то твоего маленького сына, который так любит повторять за своим отцом абсолютно все дословно.
Люциус ретировался. Он даже и не подумал воспринимать слова Снейпа как угрозу, не зная, что проницательный друг окажется на сто процентов прав…
Таких светских вечеринок было множество. Они ничем не отличались от других мероприятий, где встречались чистокровные. Но вот уже нет Волдеморта, Северуса Снейпа, больше половины частых гостей сидит в Азкабане или гниет в земле, семья Малфоев не имеет былого авторитета. Да что и говорить, Нарцисса и знать ничего не хочет о Люциусе, Драко все не может определиться ненавидеть ему отца или простить. Нет больше семьи Малфоев…Есть три ее отдельных представителя, вышедших практически сухими из такого дерьма, что вряд ли можно поверить в такой вариант, не зная талантов носителей данной фамилии.
Но теперь Правая Рука Волдеморта, жестокий Пожиратель Смерти не мог назвать кого-то грязнокровкой. Не только из-за страха быть посаженным обратно в далеко негостеприимный Азкабан, не только потому что это слово сыграло злую шутку и с его сыном, и с ним самим, пусть не оно само, но события связаны с этим словом напрямую. Не только по этим причинам Малфой отказался даже в мыслях упоминать слово «грязнокровка», но и по личным причинам. Нет, Люциус, чистокровный до мозга костей, не воспылал неожиданной любовью к магглам и магглорожденным. Однако его отношение к одной такой ведьме поменялось основательно. Малфой не считал Гермиону Грейнджер равной себе, все-таки такое случалось с ним редко, но и не стал бы называть ее низшим сословием. Эта девушка определенно не так проста, как кажется. У нее есть свое мнение, что немаловажно, ее абсолютно гриффиндорские черты не вызывали раздражения, а легкий аромат недорогих духов или же запах каких-либо сладостей, как сегодня, въелись в память Люциуса окончательно и бесповоротно и теперь ассоциировались только с образом кудрявой кареглазой ведьмы. Мерлин, а ведь с того памятного вечера прошло всего несколько лет… Малфой не проиграл, он лишь учел свои ошибки и несколько пересмотрел свои принципы. В конце концов, нормальное общение с одной-единственной магглорожденной ведьмой ему не повредит, ведь так?

Глава 11

Люциус мечтал увидеть сейчас только одного человека – Гермиону Грейнджер. Но он, безусловно, понимал всю наивность, а по сему абсурдность, своих мыслей: милая девушка наверняка встречает рождество в большой и дружной семье Уизли, одно упоминание о которых у Люциуса по привычке вызывало презрение, или в компании верного Гарри Поттера, да, в конце концов, у столь симпатичной и приятной преподавательницы ЗОТИ мог быть и кавалер. Поэтому представитель древнего благородного семейства заперся у себя в профессорских покоях, с бутылкой дешевого огневиски, как последний пятикурсник.
Часы в гостиной, где расположился Люциус на пару с алкоголем, показывали половину двенадцатого. Малфой совсем неаристократично развалился на диване, его мантия была задернута до колен, поскольку больное колено было тщательно намазано новой воистину чудесной мазью, белоснежные волосы небрежно свисали с плеч, а сам маг готовился торжественно поздравить себя с рождеством и сразу же забыться крепким сном. Однако, пока он размышлял о смысле своего существования, о предательстве друзей и родных, об изменившемся мире и своем новом месте в нем, о девушке по имени Гермиона, перевернувшей его сознание, в дверь постучали. Люциус нетрезвым взглядом обернулся на звук, с трудом веря, что там действительно кто-то пришел. Стук повторился настойчивее. Малфой, проклиная все на свете, запахнул мантию и, шатаясь, дошел до двери, громко ворча при этом.
- Хагридовы яйца, кому там приспичило ломиться к декану Слизерина в такой час?! – громко ругнулся Люциус, открывая дверь. Все недовольство мигом прошло. На пороге стояла та самая мисс Гермиона Грейнджер, занимавшая его мысли весь вечер. Нет, не так, прекрасная и обворожительная Богиня снизошла до него, мерзкого и падшего преступника! На Гермионе было надето чудесное платье изумрудного цвета, подчеркивающее ее стройную фигуру, ее кудрявые локоны аккуратно спадали с плеч. Богиня робко улыбнулась Малфою, да так, что ему оставалось лишь открыть рот и часто-часто заморгать, уставившись на нее, не в силах оторвать глаз.
Секунда длилась бесконечно. Люциус таки «вернулся» с небес и широко улыбнулся гостье.
- Гермиона! Как я рад тебя видеть! – воскликнул он.
- Мне стало ужасно тоскливо у Уизли, - неуверенным голосом проговорила Гермиона, переминаясь с ноги на ногу. – Гарри с Джинни и вовсе не пришли. И я вспомнила про вас…
Люциус взял девушку за руку и легонько потянул на себя, прикрывая за ней дверь. Она отчего-то боялась посмотреть ему в глаза, и Малфой осторожно, медленно отпустил ее руку, но лишь за тем, чтобы поместить в своих ладонях лицо Гермионы. Она взглянула на него со всей нежностью, и Люциус не мог больше сдерживаться. Он мягко дотронулся до ее губ своими и затем, когда Гермиона ответила, углубил поцелуй. На этом парочка не остановилась, переместившись в спальню. Это было одно из самых лучших Рождество для них обоих…
***
Проснуться в кровати рядом с Гермионой, пожалуй, было для Люциуса слегка удивительным. Хотя он не испытывал ни сожаления, ни грусти, ни раскаяния. Напротив, был безмерно рад, что наконец-таки все свершилось. От этого ситуация казалась для Малфоя невероятной. Но он отбросил все сомнения и улыбнулся, глядя на спящую волшебницу, а после позволил себе осторожно провести рукой по ее волосам. Гермиона причмокнула губами, сладко потянулась и открыла глаза.
- Доброе утро, - поприветствовала она Малфоя.
- Доброе утро, моя принцесса, - вновь улыбнулся Люциус.
- Ты меня смущаешь, - сказала Гермиона, порозовев.
- Мне теперь нечего скрывать. Ты много для меня значишь, Гермиона, - признался Люциус. – И я счастлив находиться рядом с тобой в столь прекрасное рождественское утро.
- Я, честно говоря, не ожидала. Но, знаешь, мне тоже хорошо с тобой, Люциус.
- О, я ведь приготовил для тебя подарок! – всполошился Малфой, довольный ответом Гермионы, и поторопился подняться с постели в поисках нечто. Мисс Грейнджер только закатила глаза: с ним, пожалуй, скучать не придется, он умеет быть разным. Через пару минут в комнату вернулся Люциус с маленькой праздничной коробочкой в руке. Счастливо улыбаясь, он ждал, когда Гермиона встанет. Девушка не заставила себя ждать и приняла подарок.
- Ох! – восхитилась она, открывая коробку. Внутри лежали золотые серьги с бриллиантами. – Люциус, право, не стоило. Это ужасно дорого…
- Для подруги, быть может, но ты теперь, я надеюсь, больше чем просто подруга… - загадочным тоном проговорил Малфой, лукаво подмигнув Гермионе.
- Все равно, - упрямо мотнула головой волшебница, не скрывая улыбку, - у меня нечего подарить тебе.
- Ты – мой подарок, - ласково прошептал Люциус, заключая девушку в свои объятия. И Гермиона не стала возражать и на этот раз.
***
Каникулы каникулами, а новый семестр не заставит себя ждать. Люциус и Гермиона проводили все время вместе, разве что на виду у профессоров и студентов старались держаться, ничем не выдавая столь внезапно изменившиеся отношение друг к другу. Но, если Малфой был вполне доволен сложившейся ситуацией, то всегда правильная мисс Грейнджер не до конца разобралась в своих чувствах к нему. Она была рада дружбе с Люциусом и никак не рассчитывала, что она перельется в нечто большее. В тот вечер девушка лишь поддалась минутному порыву, желание провести праздник с кем-то близким, но и подумать не могла, насколько серьезными окажутся намерения Малфоя. И за день до начала занятий между ними состоялся разговор в гостиной Люциуса.
- Люциус, тебе не кажется, что мы немного торопимся? – мягко спросила Гермиона. Она сидела рядом с ним на диване, позволяя Малфою поглаживать ее по руке. Пальцы Люциуса на миг сцепили ей кисть, но тут же моментально расслабились.
- Нет, дорогая Гермиона, - также мягко ответил Люциус, безмятежно улыбаясь. – Мы с тобой взрослые люди, а я так и вовсе, чего таить, человек немолодой, мне медлить ни к чему.
- В том то и дело, что тебе… Мой первый брак продлился три месяца…
- У нас с тобой пока только все началось, - напомнил ей Люциус, - и я не думаю, что так быстро закончится, ведь нам интересно вместе, не так ли?
- Так, - неуверенно кивнула Гермиона. – Я хочу крепкую семью, надежного мужа, я хочу семейный уголок…А на тебя я взглянула по-иному и, можно сказать, знаю как человека всего-то три месяца…
- Иногда столь ограниченное время не мешает людям делать правильный выбор и оставлять верное впечатление о ком бы там ни было, - изрек Люциус. – Порой хватает одного взгляда, чтобы понять очень многое в человеке, а бывает и так, что вечности не хватит, ни за что не разгадать настоящую сущность твоего близкого. У тебя будет время во всем разобраться, милая Гермиона, я не стану тебя торопить. Поверь, я не оставлю тебя одну, если ты того не захочешь, и смогу обеспечить уютом, теплотой и заботой. Выбор останется за тобой. Но если уж ты решишься быть со мной, то должна знать: я не потерплю измен, лжи и предательства. Я не стану кричать, если что-то из этого проявится, а просто вышлю тебя куда-нибудь заграницу, и это в лучшем случае.
- Я понимаю, но пока ничего не знаю, - вздохнула Гермиона, склонив голову ему на плечо.
- Обещаешь сообщать о своих думах?
- Конечно, - слегка улыбнулась Гермиона.
- Люблю тебя, - нежно сказал Люциус, целуя девушку в макушку.
***
Хогвартс наполнился шумными голосами студентов, Филч и миссис Норрис не переставали бдеть по ночам, словно в этом заключался весь смысл их существования, Пивз радостно обсмеивал учеников, летая по коридорам как подорванный, МакГонагалл была строга и угрюма, на ее голове появлялось все больше новых седых волос, а остальные преподаватели до самой ночи составляли лекции, которые студенты с удовольствием срывали. В общем, жизнь в замке текла своим привычным чередом. И лишь двое отвергнутых профессоров ЗОТИ жили совершенно по-иному, только по им известным правилам, и были счастливы, хоть и скрывали это. И Мирта Митсон с первого курса Слизерина теперь частенько захаживала в гости к декану и распивала с ним, а иногда и с мисс Грейнджер, чай. У этих троих была одна общая тайна.
Но в феврале случилось непредвиденное. Генри Кёрл с третьего курса Слизерина, так активно почитающий профессора Малфоя, подвергся чьей-то холодной и расчетливой мести. Ему, очевидно, подсунули что-то в еду, как Мирте, но в этот раз учли свои ошибки, и мальчик лишился чувств и если бы не безоар, всунутый Генри в рот бдительным Мэлом Купером, то лежать мистеру Кёрл в сырой земле до конца дней своих. Мадам Помфри пришлось принять ученика с ненавистного ею факультета, поскольку о происшествии сразу стало известным МакГонагалл. Пока третьекурсник находился на восстановлении, Люциусу поручили найти виновных, как декану Слизерина, и при имеющихся доказательствах их исключат из школы. Директриса была уверена, что либо виновный окажется со Слизерина и выгнать его будет не жалко, либо Малфою не удастся ничего доказать. Никаких следов, симптомов болезни или использовавшегося яда, свидетелей опять же не было.
- Дрянная кошка! – возмущался, не стесняясь, Люциус, расхаживая по гостиной своих профессорских апартаментов. Здесь же, на диване, сидела Гермиона, напряженно наблюдая за мельтешившем перед глазами Малфоем. Они только что узнали о том, что МакГонагалл передала расследование Люциусу, тем самым, фактически объявив, что сама ничего делать не собирается. – Уже второй мой ученик пострадал, а она делает вид, что все прекрасно! «Ведь Кёрл не умер, мистер Малфой, значит происшествия не было. По факту, мы не знаем, что было бы на самом деле, быть может, дети просто пошутили над ним», - тьфу, ненавижу ее!
- Сама не ожидала от МакГонагалл такого равнодушия и цинизма, - растеряно пролепетала Гермиона, массируя виски. – С другой стороны, у тебя есть право заняться расследованием и найти виновника. Кого ты подозреваешь? Гриффиндорцев? – участливо поинтересовалась девушка.
- Как ни странно, но нет, - горько вздохнул Люциус, присаживаясь на стул. – Слишком все расчетливо, с учетом предыдущих ошибок, да еще все так непонятно, запутано. Это не гриффиндорцы, те действуют напрямую, чтобы наверняка.
Гермиона не стала спорить, она была согласна и молча кивнула.
Малфой нервно провел рукой по волосам, поджав губы. Кто-то мстит ему, желая сместить с должности или упрятать в Азкабан. Иначе слизеринцы не стали бы отыгрываться на своих же, никогда.
- Мирта полукровка, Генри чистокровный, но излишне общался с гриффиндорцами, - проговорил Люциус. – Кто-то мстит мне через них.
- Мне кажется, ты здесь не при чем.
- Брось, Гермиона, они бы не стали причинять вред своим же, будь они хоть магглорожденными. Таких полно на других факультетах, - покачал головой Люциус.
- Тогда кто это может быть, и чего они хотят? Что будет дальше? Новые жертвы? – взволновалась Гермиона.
- Новые жертвы…вероятно, да. Я декан Слизерина, а значит ответственен за детей, и нападения, жертвы – все это будет на мне. После такого мне светит прямая дорога обратно в Азкабан, если я не найду виновных, - с горечью сказал Люциус, вздыхая. Он прикрыл на мгновение глаза. Гермиона уже порывалась встать, обнять мужчину, но маг резко открыл полные решимости глаза, ухмылка появилась на его лице. – И я их найду, Гермиона, обязательно найду. Есть у меня уже как минимум один подозреваемый…
Грейнджер удивленно-заинтересовано посмотрела на него. Глаза блестят, на лице хитрая улыбка, в руках трость с палочкой – Малфой был похож на опасного хищника, вышедшего на охоту. Что ж, нападения он действительно остановить сумеет, сомневаться не приходится.
- Люциус, только не убивай виновника сразу, они ведь всего лишь дети, - мягко напомнила ему Гермиона.
- Дети, убивающие других детей, - строго заметил Люциус и добавил уже мягче: - Не буду я их убивать, не волнуйся.
И улыбнулся самой коварной своей ухмылкой. Но Гермиона ему отчего-то верила.

Глава 13

Прошло несколько дней. Вестей о виновниках в происшествии с Генри Кёрл так и не поступило. Сам пострадавший был выписан из больничного крыла и постепенно адаптировался, друзья на факультете поддерживали его, как могли. Люциус пристально следил за странной компанией Тирренса, Вемирса, Сайлдса и Амирсона, но те старались не собираться вместе. Тирренс перестал демонстрировать свою неприязненность к декану, Вемирс и Сайлдс исправно посещали занятия, также не пререкаясь с профессором. Амирсон же ничуть не изменился. Казалось, его не волновал тот факт, что Малфой собирается разыскать его отца. Люциус, действительно, не мог найти Амирсона-старшего, хотя расспросил уже всех по старым каналам, лишь убедился, что тот и в самом деле торговец, однако чем и где торгует, оставалось неизвестным. Значит, старый знакомый по-прежнему занимается чем-то запрещенным.
Однажды холодным зимним вечером Люциус, поглощая чашки кофе одну за одной, тем самым, стараясь согреться, сидел за столом в спальне и держал в руках присланный кем-то пергамент. Его руки дрожали, губы слегка подергивались, но в остальном он оставался вполне хладнокровным, только глаз с пергамента маг не сводил. Рядом, укутавшись в плед и забравшись с ногами в кресло, находилась Гермиона. Она с беспокойством наблюдала за мужчиной, нервно теребя пальцами.
- Люциус, ты молчишь уже двадцать минут и не сводишь глаз с пергамента. Что-то случилось?
- Н-нет, - неуверенно проговорил Малфой. Потом вдруг подобрался, нахмурился, отложил письмо и твердо сказал: - Все в порядке.
- Ты можешь мне доверять, если что-то важное, поделись со мной, - попросила Гермиона.
Люциус на мгновение поднял на нее глаза. Словно решившись на то-то, он наклонил голову вбок и тихо сказал:
- Сын написал…
- Драко? – Гермиона растерялась. Она не знала, что происходит у Люциуса в семье, он не любил об этом говорить. Ей было известно, что у них прохладные отношения с женой, непростые – с сыном, но подобная реакция мужчины на письмо от Драко была неожиданной. – И что он пишет, Люциус? – Гермиона постаралась придать своему голосу будничный тон.
- Держи, - Малфой, устало потерев глаза, протянул письмо девушке.
Гермиона, уняв волнение, взяла пергамент и прочла:
«Отец, я долго думал обо всем, что произошло после падения Темного Лорда. В общем, я не считаю тебя виноватым. Наверное, нам нужно поговорить. Встретимся дома, десятого февраля, в восемь вечера. ДМ».
Гермиона молча протянула руку к Люциусу и положила ее ему на плечо. Маг на секунду прикрыл глаза, вздыхая, но потом вновь вернулся в свое обычное состояние.
- Десятое февраля через четыре дня, - прошептала волшебница. – Ты пойдешь?
- Разумеется, пойду. Я ждал возможности поговорить с сыном все эти годы, - мрачно заметил Малфой. – Он избегал меня, огрызался, оскорблял, кричал…Не верится, что Драко, наконец, сам хочет этого разговора…
Гермиона поднялась, обошла стол и обняла сидящего Люциуса. Тот лишь заметно вздрогнул и позволил себе расслабиться в объятиях девушки, откинувшись на спинку кресла. Гермиона начала гладить его по волосам, пока Малфой мягко не отстранил ее руку.
- У тебя все получится, Люциус, я уверенна. Вы помиритесь с сыном, - прошептала она, поцеловав мужчину в щеку.
- Знаю, - Люциус слабо улыбнулся, поднимая глаза на Гермиону. – Теперь уже наверняка.
Малфой поднялся на ноги, прошелся взад-вперед, потом улегся на кровать и поманил Гермиону к себе. Девушка быстро сдалась, и уже через несколько секунд лежала в объятиях дорогого ей человека.
***
Люциус шел по коридору третьего этажа, разыскивая Гермиону. Девушка забыла у него в комнате свою заколку для волос, и он беспокоился, что без нее Гермионе будет несколько некомфортно. Глупый повод, чтобы ее увидеть, но Малфою большего придумывать и не хотелось. Он так спешил, что не сразу обратил внимание на шаги за своей спиной. Тем не менее, опытный боевой маг остановился, сжимая трость и приготовившись достать палочку в любой момент, и резко развернулся. Благо, невербальными и беспалочковой магией он также владел на высоком уровне. Перед ним нагло ухмылялся щеголь Джон Амирсон.
- Торопитесь на свидание с магглокровкой, сэр? Не рановато ли? – язвительно поинтересовался староста седьмого курса, глядя в глаза профессору и поигрывая волшебной палочкой в руке.
Малфой вскинул бровь, зло ухмыляясь. Боковым зрением он отметил, что студентов на этаже в такой час практически не было, но привлекать внимание все же не хотелось. Ну ничего, позже маг еще отыграется на мальчишке.
- Уважаемый мистер Амирсон, а не могли бы вы убрать свой длинный аристократический нос подальше от моих дел, которые Вас совершенно не касаются?
- Вы так любезны, профессор, - усмехнулся юнец, - а не боитесь, что о ваших связах с дорогой мисс Грейнджер узнает вся школа?
Терпение Люциуса было на пределе. Он никому не позволит говорить с ним в таком тоне. Малфой не прощает подобной фамильярности, да еще от мелкого слизняка! Мужчина схватил Амирсона за воротник, торчащей из-под мантии рубашки, и с силой потащил за собой, увлекая в темный уголок. Не забыл маг и наложить на них простенькие заглушающие чары. Люциус пригвоздил мальчишку к стене, но тот продолжал ухмыляться, правда, тень страха все же пробежала в его глазах.
- Ты выводишь меня из себя, гадкий мальчишка, - зашипел на Амирсона Люциус, не выпуская воротник старосты. – Что ты можешь знать о наших якобы отношениях с мисс Грейнджер?
- Да так, подслушал разговор первогодок, - ответил Джон, попытавшись вырваться от Малфоя, но тот только усилил хватку.
- Что бы там ты не узнал, ты ни за что никому не расскажешь, понял меня? – грозно прошипел Малфой, глаза которого метали опасные молнии.
- Я подумаю.
Люциус сузил глаза. Ха, подумает он!
- Послушай меня, Амирсон, - в голосе Малфоя повеяло настоящей угрозой, - если вдруг я узнаю, что у тебя в дополнение к носу слишком длинный язык, ты лишишься и того, и другого. Можешь мне поверить, я свои слова всегда привожу в действия.
- А мисс Грейнджер знает, что встречается с монстром? Или вы притворяетесь белым пушистым кроликом специально для нее? – издевался Амирсон.
Малфой стал понимать, что семикурсник чего-то хочет от него и всеми способами пытается показать, насколько сильно хочет. Вполне вероятно, что подросток просто переоценил свои возможности и сейчас поддерживает азартную игру с бывшим Пожирателем скорее из страха и адреналина, чем из желания что-либо доказать. Из жалости Люциус таки отпустил воротник Амирсона, но не отошел, не давая подростку ускользнуть.
- Чего ты добиваешься, слизняк?
- Оставьте моего отца в покое, не ищите его, - в глазах вызов и беспокойство.
- Если это ты организовал покушение на мистера Кёрл, признайся, и я не буду тревожить твоего старика, - спокойно предложил профессор Малфой.
- Я ничего не делал.
- В таком случае я ничем не могу помочь. Мое обещание остается в силе. Ты знаешь, с кем имеешь дело, - процедил Люциус, одарив ученика презрительным взглядом. – А теперь иди на занятия, пока я не назначил тебе наказание за прогулы.
Малфой чуть посторонился, и Амирсон, поджав губы и кидая на него ненавистные взгляды, пошел по коридору прочь. Люциус с самодовольной ухмылкой развернулся и встретился с недовольными карими глазами Гермионы Грейнджер, стоящей чуть поодаль и сложившей руки на груди. Малфой сразу же сделал виноватое лицо и постарался нежно улыбнуться девушке, чтобы та его не корила, но улыбка вышла какая-то кривая.
- Люциус, - протянула Гермиона, поджимая губы, - зачем ты угрожаешь ребенку?
- Это уже не ребенок, Гермиона, он вздумал устанавливать правила взрослой игры, - серьезно пояснил Малфой, понимая, что его уловки тут не пройдут. – Я лишь напомнил ему о его месте. Я разыщу его отца и все выясню.
Гермиона вздохнула, покачав головой, но злиться перестала. Люциус, наконец, вышел из своего укрытия и приобнял девушку, успокаивая.
- Я не причиню Амирсонам вреда, если у меня не будет достаточных на то оснований, - тихо сказал он.
- Я верю тебе, Люциус, но, прошу, не расстраивай меня.
- Обещаю.
Они поспешили разойтись, дабы не привлекать всеобщего внимания. Люциус загадочным взглядом проводил Гермиону, слегка огорченную его поведением, и, довольный собой, двинулся к лестницам.
***
Все было относительно спокойным. Вот-вот Люциус должен был увидеться с сыном, но у Драко возникли неприятности на работе, и он в письме попросил отца подождать до десятого марта. Малфой-старший расстроился, но все же согласился. Гермиона утешала сдержанного Люциуса, поскольку понимала, как ему приходится нелегко. В начале марта произошло событие, заслонившее собой все остальные проблемы.
Ужиная в Большом Зале за преподавательским столом рядом с Гермионой, Люциус не сводил глаз с Джона Амирсона. Слишком уж довольным выглядел семикурсник, активно нашептывающий что-то Шону Вемирсу. Поймав на себе взгляд декана, Амирсон победоносно ухмыльнулся. Люциус встревожился не на шутку и даже схватил Гермиону за руку под столом. Мисс Грейнджер взволнованно посмотрела на него, и Малфой одними губами прошептал: «Что-то происходит». И действительно, всего через пару минут в Большой Зал вбежал испуганный мальчишка и направился к МакГонагалл с криками: «Новое нападение!».
- Всем оставаться на своих местах и продолжать ужинать! – скомандовала директриса немедленно, прерывая нарастающую панику среди студентов. – Мистер Олирк, идемте, покажете, где и что случилось. Господа деканы, прошу за мной.
Директриса, недавно назначенный декан Гриффиндора Лонгботтом, декан Хаффлпафа молодой Кулиман, преподающий Маггловедение, декан Райвенкло Флитвик и декан Слизерина Малфой тихо встали со своих мест и проследовали за мальчиком в коридор. Он повел преподавателей на пятый этаж, прошел несколько поворотов и указал на жертву, лежащую на полу без чувств. По пути ученик успел рассказать, что нашел парнишку случайно, не видел виновников, но лежащий студент был еще в сознании, когда мальчишка побежал за помощью. МакГонагалл отпустила ребенка и опустилась перед жертвой. Малфой, вежливо попросив деканов отойти, внимательно пригляделся и узнал парня.
- Слизерин, староста шестого курса, - констатировала директриса.
- Мэл Купер, - добавил Малфой.
- Похоже, нападавшим не удалось просто отравить его, - сказал Невилл, присев рядом с Мэлом и проведя над ним палочкой. – Мистер Купер оказался хитрее них, и им пришлось использовать Петрификус Тоталус, чтобы обезвредить, а уже потом отравить.
- Но тогда что-то пошло не так, раз мальчик еще жив, - вмешался Флитвик, грустно покачав головой, глядя на Мэла.
- Что ж, - МакГонагалл поднялась на ноги, точно так же как и Лонгботтом. Малфой повернулся к ней, в ожидании. – Этот случай из разряда предыдущего. Мистер Малфой, расследование лежит на вас, будьте любезны предоставить мне свои наблюдения по этим двум происшествиям. Если будет еще одна жертва, смею вас заверить, своего поста преподавателя и декана вы лишитесь.
- Мне все ясно, директор, - сухо сказал Малфой. – Отчет будет завтра к ужину.
- Хорошо, мистер Малфой, - кивнула Минерва. – В таком случае, остальных я не задерживаю.
И первой покинула место происшествия. За ней посеменил Кулиман, жалостливо посмотрев на Купера, Флитвик намеревался что-то сказать Люциусу, но, тяжело вздохнув, все же ушел вслед за ними. Малфой склонился над мальчиком, желая осмотреть того на предмет травм и других воздействий. Однако чувствовал, что Лонгботтом, кажется, по-прежнему стоял у него за спиной.
- Лонгботтом, советую вам последовать примеру большинства и не мешать мне, - сказал Люциус, отвлекшись, но не поворачивая головы.
- Я хочу помочь, мистер Малфой, - произнес Невилл.
- Ваша помощь мне не нужна, идите, - упрямо повторил Люциус.
- Я не вам ее предлагаю, а студентам вашего факультета и мисс Грейнджер, которая наверняка также будет в этом участвовать.
Люциус повернулся к Невиллу с застывшем изумлением на лице. Откуда они только все узнают?! Не школа, а «Ежедневный Пророк», разносящий слухи со скоростью света.
- Ладно. Если нам что-нибудь понадобится, мисс Грейнджер сама вас попросит, - вежливо проговорил Малфой, вновь отворачиваясь. Лонгботтом кивнул сам себе и молча удалился.

Глава 15

Настал день встречи Люциуса и Драко, десятое марта. Малфой-старший с самого утра не находил себе места, кое-как отвел уроки, забыв дать детям домашнее задание, и к шести часам уже разве что успокаивающее зелье не пил от волнения. Но ему хватило одного объятия Гермионы, чтобы взять себя в руки и отправиться в ресторан на встречу с единственным сыном. Изначально встреча планировалась в Малфой-мэноре, но Драко переменил решение, и Люциуса не остановит даже то, что ресторан маггловский.
Малфой-старший аппарировал в ближайшую безопасную точку неподалеку от ресторана. Десять минут пришлось добираться пешком. Маг специально ради этой встречи трасфигурировал свою дорогую меховую мантию в маггловское не менее шикарное черное пальто с меховым же воротником. Он видел такую модель как-то в эксклюзивном магазине, когда осенью находился по делам в маггловской части Лондона. И вот, наконец, шикарный мужчина вошел в ресторан, куда его с почтением пропустили, и прошел за столик, заранее заказанный его сыном. Официант, очевидно, знал, кого следовало проводить до этого столика, что показалось Люциусу несколько странным, как и все новые открывавшиеся детали из жизни Драко. Ему приходилось изрядно сдерживаться, чтобы не сморщить нос, глядя на всех этих неволшебников, и, благо, годы тренировки сокрытия от Лорда истинного к тому отношения сейчас оказали огромную услугу. Люциус заказал закуску и вино в ожидании сына, который отчего-то задерживался уже двадцать минут. Мужчина в сотый раз поправил белоснежные волосы, которые итак были идеально уложены, осмотрел зал. Да, место было неплохим: интерьер выполнен в красных тонах, на стенах висели свечи, являющиеся основным источником света. Видимо, ресторан больше был предназначен для романтических свиданий, нежели деловых встреч. Парочек и правда было предостаточно, но, на удачу Люциуса, те вели себя пристойно, а то приступа рвоты было бы не избежать. Больше ничего положительного в помещении или его посетителях маг не узрел. Он лишь пригубил вино, отметив, что оно недурно, но могло бы быть и лучше, и съел немного морского салата. На большее Люциус не решился. Его волнение нарастало наряду с раздражением, он нервно постукивал пальцами с перстнями по столику и даже привлек к своей персоне взгляд одинокой дамы. Маг не собирался тратить свое время на соблазнение магглы, хотя она и показалась ему хорошенькой. В конце концов, Люциус уже принял решение уходить, как на другом конце зала появился высокий подтянутый молодой человек в строгом черном костюме, в этом юноше с короткими белыми волосами Малфой-старший с трудом узнал своего сына. Драко, тем временем, подошел к отцу. По мере его приближения взгляды многих женщин были прикованы к нему, но Драко, похоже, это не сильно волновало. Он спокойно занял свое место напротив Люциуса, ему немедленно предоставили меню. Отпрыск Малфоев принялся изучать блюда, пока отец сверлил его взглядом, требуя хотя бы приветствия, но тот не посмотрел на Малфоя-старшего, пока не сделал свой заказ. Драко не ограничивал себя в блюдах.
- Здравствуй, отец, - наконец, соизволил он обратиться к отцу, глядя тому прямо в глаза. Подобной смелости от сына Люциус тоже не припомнил.
- Здравствуй, сын, - холодно отозвался старший маг, с интересом рассматривая сына во все глаза. – Ты изменился.
- Верно подмечено, - с тем же холодом произнес Драко. – Не могу сказать того же о тебе, но выглядишь ты, кажется, несколько счастливее.
Люциус сделал глоток вина: в горле внезапно пересохло. Сын с усмешкой пронаблюдал за его действиями. Малфой-старший начал понимать, насколько круто изменилась жизнь Драко, и он сам, и почему в этой новой жизни сын так долго не мог найти место отцу. Да и сейчас навряд ли нашел, потому и пригласил.
- Вероятно со стороны виднее, - сказал Люциус, никак не комментируя свое нынешнее состояние. То, что ему гораздо легче рядом с Гермионой, нежели в последние годы с Нарциссой, не лучший способ примириться с сыном, не так ли? – Чем ты занимаешься, Драко?
- Так ли тебе интересно, отец, или ты просто делаешь вид? – Драко снова усмехнулся. Люциусу стало не по себе: собственный ребенок ставил его, которого всегда боялся, в неловкое положение. Что делать со взрослым уверенным сыном?
- Что за глупости, Драко, конечно, мне интересно, чем занимается мой сын. Я не видел и не слышал тебя давно, а твоя мать не посвящала меня в твои дела, - Люциус был раздражен, но скорее на себя и Нарциссу, чем на Драко.
- Тебе не понравится то, что ты услышишь, - осторожно намекнул сын. Усмешка сошла с его лица, сменившись мрачным выражением. Официант принес его заказ, и Драко с остервенением принялся за мясо, будто не ел неделю. Люциус с ужасом наблюдал, как сын нарушал правила этикета, прививаемые ему с трех лет. Драко поймал на себе серый стальной взгляд, так часто приходивший к нему в кошмарах, и на губах заиграла прежняя ухмылка. Он вытер рот салфеткой и отпил вина, наблюдая за тем, как отец справляется с эмоциями и принимает отчужденный вид.
- Тем не менее, позволь мне узнать, сын, - с неким подобием на заботу проговорил Люциус.
- Этот ресторан принадлежит мне, - начал говорить Драко, не переставая улыбаться. Такой улыбкой, которой нередко пользовался Малфой-старший при разговоре с теми, в ком испытывал некую потребность, либо просто желал показаться намного вежливее, чем оно было на самом деле. Что ж, сын всегда умело подражал привычкам отца, не правда ли? – Здесь меня знают как Франциско Малфой, поэтому, прошу, не упоминай имени «Драко». Полагаясь на твой опыт и предусмотрительность, я не стал заранее извещать тебя как о месте нашей встречи, так и об имени. Я до последнего сомневался, стоит ли нам вообще видеться.
- Хорошо, что ты все-таки пришел, - поспешил вставить Люциус. – Ты должен понимать, сын, что я все же предпочитаю владеть всей информацией, прежде чем принимаю какие-либо решения. В любом случае я не собираюсь отказываться от тебя, Франциско, ты остался единственным моим близким человеком, и я ценю, что ты все-таки не отвернулся от своего отца.
- Очень трогательно, спасибо.
- Я был искренен, сын, - вздохнул Люциус, не увидев в глазах сына привычного блеска и восхищения. – Так, значит, ты работаешь среди магглов? – немного тише спросил маг.
- И да, и нет, - уклончиво ответил Драко, несколько смягчившись. Он продолжал есть столь небрежным способом, спокойно пил вино, в то время как Люциус не сводил с сына глаз и не притрагивался ни к бокалу, ни к пище. Хозяин положения здесь он, его наследник. – Ресторан – прибыльный бизнес. На прежнем месте я тоже работаю. Что ж, я полагаю, нам не помешают чары уединения? – Люциус кивнул. Драко наложил оглушающие и установил дополнительный щит, чтобы никто не отвлекал двух Малфоев от важного и конфиденциального разговора. – В Министерстве моя должность не позволяет мне зарабатывать много, а на повышение пойду не скоро, сам понимаешь.
Люциус почувствовал свою вину, но виду не подал. Мерлин, да он впервые всерьез признавал свои ошибки! Пусть и не сказал об этом вслух.
- Я уверен, еще немного, и люди перестанут осуждать тебя за мои грехи.
Драко взметнул бровь.
- И ты не станешь обвинять меня в связи с магглами?! – удивленно прокричал он, напрочь забыв о контроле эмоций. Люциус от неожиданности чуть не подпрыгнул на стуле.
- Необязательно так кричать, Драко, - по привычке поправил сына отец. Тот неприятно поморщился. – Не стану. Ты вправе сам решать, как выживать.
- Ты меня приятно удивил, - улыбнулся сын на этот раз нефальшиво. – Но этого мало, чтобы полностью вернуть мое доверие.
- Знаю. И не требую от тебя большего. Лучше скажи: ты общаешься с матерью?
- Нечасто. Я знаю, что вы давно не общались, и вполне ее понимаю. Но и мама кое в чем не права, - Драко грустно вздохнул, оторвавшись от ужина. Он устало потер переносицу – совсем как в детстве – вспомнил Люциус, улыбнувшись. – Как у тебя дела?
- Преподаю Защиту для слизеринцев в Хогвартсе, - без особого энтузиазма сообщил Люциус.
- Обязательство, наложенное Министерством в обмен на условно досрочное освобождение? – чуть более участливо поинтересовался Драко. Он знал об Азкабане достаточно, чтобы уж точно не желать такой участи родному отцу. Тетки Беллатрикс хватило по горло.
- Да.
- И как роль преподавателя?
- Сложно было в начале, но теперь у меня железная дисциплина и авторитет. Я, к тому же, декан у факультета, - а это уже было сказано не без гордости.
- Да ты преуспел, - с улыбкой протянул Драко, возвращаясь к еде. Он больше не строил из себя ублюдка, так что Люциус расслабился.
- И еще не менее важная новость… Наверное, теперь ты примешь ее лучше, чем могло бы быть раньше.
- И что же это? – Драко напрягся.
- Я встречаюсь с Гермионой Грейнджер.
Сын застыл с открытым ртом. Это было не просто удивление, но и настоящий шок.
- С этой всезнайкой? – с неприязнью уточнил он.
- Я думал, твои предрассудки давно остались в прошлом.
- Мое отношение к ней основано на личных причинах, - буркнул Драко. – Но тобой я приятно удивлен снова, отец. Знаешь, я рад, что ты предпочел маме магглорожденную, пусть даже Грейнджер.
Люциус просиял, наконец.
- Спасибо, сын.
Драко все-таки поднялся, чтобы обнять отца. Люциус немедленно позволил сыну это сделать и сам с удовольствием крепко прижал молодого человека. Уже не перед кем было кичиться своей чистокровностью, так что долой дурацкие правила и кодексы.
- Обещай, что мы увидимся снова, - попросил мужчина, отстраняясь от сына.
- Не терпится увидеть вытянувшееся лицо Грейнджер при виде меня, - ухмыльнулся Драко. Но эта ухмылка была другой, доброй. Он смотрел на отца с уважением и азартом, кажется, Люциусу удалось вернуть себе сына.
- Ловлю на слове, - шутливо пригрозил Люциус, счастливо улыбаясь. Жизнь, определенно, набирает обороты.
***
Встреча и примирение с сыном на некоторое время отвлекли Люциуса от проблем в Хогвартсе. Но он выторговал у МакГонагалл два выходных, так что был намерен продвинуться и по этому делу, пока было время. Они проболтали с Драко еще с часок, Люциус узнал, что сын надумывает жениться на красивой блондинке Астории и непременно вышлет отцу приглашение, а вот с Нарциссой и у Драко были прохладные отношнения. В последнее время ведьма вела отчужденный образ жизни, и, по словам сына, слишком быстро опустошала винные погреба поместья. Люциусу эта ситуация не понравилась, и он пообещал себе отправить бывшую жену хотя бы на лечение в какую-нибудь достойную клинику за границей. После чего Малфои распрощались, Люциус снял номер в отеле в магической части Лондона, чтобы с утра посетить Косой переулок, где необходимо было лично заняться поисками Амирсона-старшего, чьего имени он так и не вспомнил. В отеле маг связался по каминной сети с волнующейся Гермионой и кратко поведал ей о разговоре с сыном, чтобы девушка удостоверилась в благополучно прошедшей встрече. Кроме того, попросил ее не общаться пока с Миртой Митсон во внеурочное время. О причинах Люциус не упоминал, но сам подозревал, что девочка стала невольным распространителем об их с Гермионой отношениях, ведь она была несколько раз на их совместных чаепитиях в покоях у Малфоя. Правда так или иначе вылезет наружу, но Люциус все же желал выиграть время. Улыбнувшись при мыслях о примирении с сыном, Малфой лег спать в первом часу ночи.
Рано утром Люциус позавтракал в отеле, оплатил номер, после чего покинул гостиницу и отправился на Косую аллею. Он завернул в «темный переулок», в котором ему доводилось бывать прежде, но не слишком часто, чтобы помнить каждый закоулок, и зашел в первую попавшуюся лавку. Внутри было пыльно, грязно и темно. Никаких витрин, полок, только стол у стены и большое количество шкафов. В подсобке, возможно, находился хозяин и большая его часть запрещенного товара.
- Есть тут кто? – громко обратился в пустоту Малфой, прижимая трость к себе.
Из подсобки раздались шаги. Грязная голова низенького волшебника просунулась из-за двери.
- Чего надо? – грубо отозвался торговец.
- Выйди сюда, я плохо вижу в темноте, - потребовал Люциус.
- Сначала ответь, кто ты такой и зачем пришел.
- Если ты выйдешь на свет, то сам узнаешь меня, - нетерпеливо пояснил Малфой. – Я разыскиваю одного человека, я задам несколько вопросов. Но если ты сам не выйдешь, я заставлю тебя сделать это силой.
- Кто бы ты ни был, глупец, я не собираюсь выходить. Раз ты не продаешь, ничего не меняешь и не покупаешь – тем более, - маг спрятался за дверьми и продолжил говорить, окончательно скрывшись из поля зрения. Люциус тихо ругнулся. – Неужели ты думаешь, я не сумею себя защитить?
- И именно поэтому ты заперся в подсобке, да? – раздраженно спросил Малфой. Он уже развернулся, чтобы уйти и оставить труса в покое, как услышал возню и звук перебираемой мебели в той самой подсобке. Люциус обернулся, доставая палочку, и как раз вовремя, поскольку дверь открылась, и из маленького помещения выскочил низенький маг. Он моментально приноровился к темноте и выстрелил из палочки заклинанием по Малфою. Люциус успел выставить щит и невербально произнести «Экспеллиармус». Палочка торговца оказалась в руках Малфоя. Опытный маг поспешил зажечь свет «люмусом» и запечатал дверь подсобки, чтобы не дать уйти шустрому торговцу снова. Поверженный колдун жалко выглядел без палочки и озирался в поисках пути отступления, но перестал крутиться на месте, заметив на себе пристальный взгляд Люциуса и наставленную на него палочку.
- Узнал?
- Вас каждая собака знает, - огрызнулся жалкий тип.
- Ну а теперь скажи, кто ты, - самодовольно ухмыльнувшись, приказал Малфой.
- Вы хотите сдать меня властям? Только ведь у вас против меня ничего нет, вы даже товара моего не видели, - заверезжал торговец.
- Довольно мне твоего нытья, у меня не сложились отношения с аврорами, - поморщившись, прервал его Люциус. – Ладно, мне нужно знать, чем торгует другой маг, и где его лавка. Ты всех в округе знаешь?
- Сэр, я давно работаю, но в таком месте достоверно знать о ком-либо вряд ли возможно, - извиняющимся тоном пропищал колдун.
- Что тебе известно о некоем Амирсоне?
- Скупает и перепродает краденое – то есть, делает то же, что и все, - пожал плечами торговец, перестав, наконец, трястись. – Где находится, не знаю.
- А кто может знать? Грегори мне должен, я обязан его найти.
- Вы хотели сказать, Том? – уточнил маг. Люциус кивнул, делая вид, что случайно перепутал имена. – Я не знаю, кто знаком с Томом достаточно хорошо, но, возможно, старуха Кира скажет. Она живет через пять домов от моей лавки направо.
- Отлично, я нагряну к ней. Лови палочку, боец, - усмехнулся Малфой, кидая палочку на пол перед ногами торговца. А сам поспешил покинуть сие место.
Кира оказалась не такой уж и старухой. Хотя, чары омоложения способны и не на такое при правильном применении. Ведьма обнаружилась довольно легко, сама подошла к Люциусу на улице и представилась Кирой. Сказала: «я та, кого ты ищешь сейчас». Пожалуй, ее личико можно было назвать привлекательным, как и стройную фигуру, но вот впалая грудь выдавала ее истинный возраст.
- Вы предсказательница?
- Почти, - улыбнулась Кира. Она кокетливо состроила глазки, Малфой с отвращением улыбнулся. – Но я знаю о многих здешних обитателях, и такой представительный маг как вы наверняка разыскивает кого-то скорее, чем собирается приобрести товар.
- Вы весьма проницательны, - не мог одобрительно не отметить Люциус. – Мне нужен Том Амирсон.
- О, Томми пользуется популярностью, - рассмеялась Кира. – Он очень хорошо спрятался, чтобы хоть кто-нибудь мог его разыскать, мы-то с вами понимаем, из-за чего ему приходится скрываться, - последнюю фразу она прошептала, подмигнув Малфою.
Люциус огляделся по сторонам. Это место было не из тех, где собирались зеваки, но и тут следовало быть осторожным при обсуждении подобных тем.
- Но ведь он реализует свои товары? Чем именно он занимается?
Кира изучающе осмотрела Люциуса. Маг поежился: настолько цепким был ее взгляд.
- Мне кажется, вы как никто другой знаете, чем занимается Том. Он не поменял своего рода деятельности за пять лет. Реализует через посредников, каждый раз через новых. О них вам вряд ли удастся что-либо выяснить, как и о покупателях. Четкая и отработанная схема еще не подводила Амирсона, - сообщила Кира с серьезным выражением лица. Лицо Люциуса напряглось: эта ведьма очень сильно проницательна и прозорлива, не к добру.
- Раз вы его так хорошо знаете, скажите мне еще вот что: у него есть знак мрака?
- Нет.
Малфой надеялся отыскать Амирсона через Метку, тут были варианты, но, узнав, что тот ею не обладал, поник.
- И откуда же у вас столько сведений о человеке, которого вы не можете разыскать?
- Он сам находит меня.
- Да? То есть я могу рассчитывать на то, что вы призовете меня, когда он появится в следующий раз? – зашептал Люциус, щедро улыбаясь Кире. Ведьма покачала головой.
- Нет. Я не предаю друзей.
- Забавно слышать это после всего того, что вы мне поведали, - усмехнулся Люциус, отойдя в тень. Кира ступила следом за ним и прислонилась спиной к стене.
- Эта информация известна многим. Она ничего вам не даст.
- Раз вы знаете о том, кто я, и те люди, что тоже разыскивали Тома, не боитесь ли пасть невинной жертвой за свою преданность этому человеку? – прошипел Малфой, открыто глядя в глаза ведьме. Черные глаза той вспыхнули огнем.
- Я ничего не боюсь.
- Приятно было побеседовать, Кира, - Люциус раскланялся и поспешил покинуть это мрачное место.
Он понятия не имел, кто и зачем еще разыскивал Тома Амирсона. Если то не были люди Малфоев, то было довольно странным искать простого торговца, некогда связанного с Пожирателями. Тем более у парня не было Метки. Впрочем, торговец ядами мог кому-то перейти дорожку, несомненно. Очень уж хотелось бы, чтобы этот кто-то не опередил Люциуса.
Тем не менее Малфой решил, что пока достаточно с него приключений, и вернулся в Хогвартс к ужину. Гермиона бросала на него испытывающие взгляды во время трапезы в Большом Зале, но Люциус дал понять, что расскажет все позже. Все-таки голоса учеников, слившиеся в один сплошной гам, шепотки преподавателей, похожие на шипение змей, шумное и демонстративное поведение гриффиндорцев, подчеркнуто безразличное – слизеринцев, устало-ленивое – пуффендуйцев и сосредоточенно-важное – когтевранцев уже не вызывали раздражения, а вошли в привычный образ жизни Малфоя. Декан расслабился в кресле и спокойно поглощал пищу, наслаждаясь своим положением и упиваясь собственной властью, которой так не хватало. К тому же, кровь бурлила от адреналина, который вырабатывался благодаря шайке слизеринцев, устроивших три нападения подряд. Да и взволнованное и чересчур обеспокоенное лицо Гермионы рядом не могло не тешить самолюбие, как и примирение с сыном. Ну разве жизнь скучна? Определено нет.
После ужина Люциус собирался передохнуть у себя в комнатах перед тем, как пойдет к Гермионе, но за ним по коридорам неотступно кто-то следовал, и пришлось остановиться.
- Амирсон, я так и знал, что это вы, - вздохнул Малфой, взглянув на студента перед ним. Только старосте седьмого курса удавалось так бесшумно передвигаться, да иметь наглость шпионить за собственным деканом.
- Нам нужно поговорить, профессор.
Джон был без своей привычной ухмылки, самодовольства и превосходства. Что такое? Прознал о приключениях Малфоя?
- Что ж, пройдемте в мою гостевую, - Люциус повел Амирсона за собой в свои покои.
Дойдя до апартаментов, Малфой отпер заклинаниями дверь и жестом пригласил мальчишку пройти вперед. Староста безоговорочно подчинился. Амирсон даже голову не задирал. Люциус удивлялся все сильнее таким переменам. Этот парень был реальным соперником, в отличие от остальных детишек. Малфой позволил студенту сесть на диван, а сам устроился в кресле напротив, не снимая, однако, мантии и не убирая далеко трость.
- Я знаю, что вы сегодня искали моего отца, - его голос звучал глухо. Амирсон даже головой не вертел, желая рассмотреть, как обустроена профессорская гостиная. Значит, разговор будет деловым.
- Тебя это удивляет?
- Я прошу вас прекратить поиски.
- Мы это уже проходили, - скучающим тоном известил мальчишку Малфой.
- Да, но на этот раз тем, что вы ищите моего отца, заинтересовались другие люди, - сказал Амирсон, в его голосе появились беспокойные нотки. – Головорезы. И если они выйдут на вас, то вместе вы действительно обнаружите папу, вот только те люди не позволят ни вам, ни ему остаться в живых.
- Тебя волнует моя судьба? – усмехнулся Люциус. – Мне на руку, если у меня будут помощники, и кто бы ни были эти маги, я уверен, что не допущу своей гибели. Видишь ли, я обладаю хорошими дипломатическими навыками, боевой темной магией и вовсе не на словах являлся когда-то правой рукой Темного Лорда.
Амирсон ни на секунду не выразил испуг. Что ж, похвально.
- Я понимаю, мистер Малфой. Но беспокоюсь все-таки не за вас, за отца. Без вашей помощи головорезы не найдут его столь скоро, и он сумеет перебраться в другое место. Остановите свои поиски, я не виновен к нападениям на учеников.
- Я не стану разыскивать вашего отца, и вы сами знаете, в каком случае. Расскажите правду. Кто зачинщик всех происшествий? Сообщники?
- Тирренс не рассказал вам всей версии, верно?
- Он заметил, что участвовал в подготовке.
- Прежде чем я расскажу, знайте: зачинщица – Джули Бейл.