Маленький мальчик, запертый в тесном темном чулане под лестницей, тихонько хныкал, утирая кулачками замурзанную мордашку, в ночь своего пятого дня рожденья. У него не было праздника, не было поздравлений, торта со свечками, гостей и подарков. Никто ему даже доброго слова в этот день не сказал… Просто, как обычно, завалили домашней работой, а за то, что он не справился со всем, что было приказано сделать, оставили без ужина. Да и о том, что у него сегодня день рожденья, малыш Гарри Поттер узнал только из случайной обмолвки дяди, который небрежно бросил за завтраком, что раз уж этот отвратительный мальчишка стал на год старше, то и работать, чтобы оправдать свое проживание в доме, он теперь должен больше.
Уже засыпая, на грани яви и сна, Гарри прошептал невинные детские благословления своим давным-давно умершим родным маме и папе, чтобы там, на том свете, им было хорошо.
И, жалобно всхлипнув, неизвестно к кому обращаясь, добавил: «Пожалуйста! Если есть на свете справедливость… Какая-нибудь высшая сила… Помоги мне… Мне так плохо… Почему я должен быть здесь? Кто в этом виноват? Как бы я хотел, чтобы тот, кто отправил меня к дяде и тете Дурслям, сам оказался на моем месте…»

***
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, один из наиболее уважаемых сограждан магического сообщества Великобритании, проснулся от того, что кто-то грубо потряс его за плечо.
- Поднимайся, ленивый мальчишка! Пора готовить завтрак. С чего бы это ты так сегодня разоспался? Давай, пошевеливайся, у тебя сегодня много работы.
- Но, позвольте, - изумился Дамблдор, слегка приподнимаясь с постели.
И внезапно получил звонкую затрещину. Когда прошел первый болевой шок и звон в ушах, Альбус Дамблдор неожиданно осознал, что голос, которым он заговорил – не его голос, а тело, в котором он сейчас находится – совершенно не его тело! И что пребывает он в теле маленького ребенка, да еще к тому же явно заморенного голодом и непосильной работой.
- Так нельзя обращаться с детьми! – возмутился самый заслуженный педагог магического мира.
- Ты осмелился мне что-то возражать, ненормальный? Что это с тобой?! Я выбью из тебя эту дурь!
В полной мере ощутив на себе все последствия гнева здоровенного взрослого мужчины, Дамблдор, совершенно не понимая, где он оказался, дрожа и непроизвольно поскуливая при каждом неосторожном движении, на подгибающихся ногах добрался до светлой чистенькой кухни. Находящуюся там женщину, тощую блондинку с брезгливо поджатыми губами, Дамблдор узнал! Это была маггла Петунья Дурсль, старшая сестра Лили. Та самая женщина, которой он несколько лет назад отдал на воспитание надежду всего магического мира, Гарри Поттера.
- Что уставился, бездельник? – неприязненно прошипела Петунья. – Мой руки, одевай фартук. Если не поторопишься, тебе сегодня завтрака не видать, как своих ушей.
Дамблдор воззрился на злобную тетку с нескрываемым недоумением.
- Как же так? – в полной растерянности пролепетал он. – Вы… вы же должны хоть немного заботиться обо мне, ведь Га… - Дамблдор запнулся, наконец-то сообразив, что с ним произошло, - ведь я - ваш родной племянник…
- А не слишком ли много я должна? – маггла демонстративно закатила глаза и всплеснула руками. – Я – должна?! Ах, да… Я должна держать у себя в доме подлое отродье сестрицы, которое мне навязали насильно… кормить и одевать, видеть каждый день и терпеть ненормальные выходки! А я так надеялась, что наконец-то избавлена от всего этого, от всей этой противоестественной мерзости, когда вышла замуж и стала жить своей семьей!
И без того неприятное лицо женщины еще более ожесточилось.
- Эти… эти странные уроды, подбросив нам к порогу ублюдка Лили, даже не выделили ни гроша на его содержание. Конечно, сейчас мы с Верноном не бедствуем, а первые годы не так-то легко нам приходилось… особенно после рождения нашего дорогого Дадли… - Петунья Друсль резко швырнула в сторону мальчика кухонный фартук. - Только попробуй вякнуть еще хоть словечко, гадкий мальчишка. Иначе я поговорю с Верноном, чтобы он тебя хорошенько наказал!
Дамблдору почудилось, что он попал в ад. Ошеломленный до предела, он покорно пытался выполнять все приказы ужасных магглов, но от него требовали так много, а сил у него было так мало… Альбус тщетно надеялся, что когда Вернон Дурсль наконец-то уйдет по своим делам, станет немного легче, и он сможет, где-нибудь спрятавшись, хоть немного передохнуть… Как же он ошибался! Дамблдор как-то не принял во внимание, что у Дурслей подрастал их достойный наследник - Дадли.
Обожаемый и балованный родителями Крошка Дадличек, который был на голову выше и в два раза тяжелее двоюродного брата, сладко выспавшись, вкусно и плотно покушав, позвал в гости своих друзей, чтобы поиграть. И несчастный Дамблдор узнал, каково это – быть излюбленной забавой малолетних садистов. Поймав и загнав в угол, жестокие дети, выкрикивая перенятые у взрослых оскорбления и визгливо хохоча, всей толпой били и мучили его в свое удовольствие, пока это развлечение им не надоело.
Когда Дадли с дружками отправился пить чай с пирожными, Дамблдор понял, что больше так продолжаться не может. Он решился бежать. Как можно скорее бежать из этого кошмара!
Да вот только, его поймали ровно через пятнадцать минут на соседней улице. И как он ни пытался, внятно и доходчиво, объяснить задержавшему его полицейскому, что он вовсе не Гарри Поттер, мальчик, который живет в доме номер четыре на Тисовой улице, а совершенно другой человек, и что ему крайне необходимо попасть в центр Лондона, его и слушать не стали. И продержали несколько часов в полицейском участке, пока за ним не пришли тетя Петунья и срочно вызванный с работы дядя Вернон.
- Извините нас, офицер, - заискивающе лебезил мистер Дурсль, забирая мальчика. – Простите, что наш непутевый племянник доставил вам столько хлопот! К сожалению, его отец, муж покойной сестры моей жены, был пьяницей и наркоманом, в семье не без урода… Сами понимаете, мальчишка немного не в себе. Постоянно что-то вытворяет… хулиганит, дерется, врет, теперь вот, из дома убегать начал… Мы постараемся лучше за ним присматривать!
- Выпороть бы вам его надо как следует, - брезгливо проворчал замороченный усталый полицейский. – Не зря говорится: пожалеешь плетку - испортишь ребенка.
- Ну что вы, как можно, господин офицер…
Полицейский не заметил, как злобно сверкнули маленькие, заплывшие жиром глазки Вернона Дурсля. Дамблдор заметил. И в очередной раз ужаснулся...
В доме Дурслей он оказался как в тюрьме, а в теле ребенка он был совершенно беззащитен, мал и слаб, и не в силах из этой чудовищной тюрьмы вырваться.
Ему надо было попасть в Хогвартс! Срочно!! Немедленно!!! Только там его выслушают, только там ему поверят и помогут. Он не может, категорически больше ни минуты не может оставаться в этом аду… Это невыносимо! Это несправедливо, в конце концов!
Но ведь кто-то же должен придти к нему на помощь? Кто-то – должен! Кто-то должен придти! Но…
Дамблдор наконец-то вспомнил о том, что не планировал навещать ребенка Поттеров. Ни разу. Просто не находя в том ни малейшей нужды. А чтобы у людей не возникало лишних вопросов, авторитетно заверил, что мальчик находится под постоянным присмотром специального агента Ордена Феникса, проживающего неподалеку. Только вот, этот пресловутый «постоянный присмотр» он сам лично поручил старой миссис Фигг, полусумасшедшему сквибу, которая замечает только своих кошек… Это казалось ему тогда взвешенным и хорошо продуманным решением!
Ведь если бы Гарри жил в нормальной магической семье (а желающих стать опекунами Мальчика-Который-Выжил было предостаточно!), то Поттер рос бы словно маленький принц, он мог бы стать капризным и избалованным. Отправить ребенка на воспитание к Дурслям виделось такой превосходной идеей! Многомудрый магглолюбивый директор Хогвартса деловито посчитал, что некоторые, ну - совершенно незначительные, трудности - пойдут юному Поттеру только на пользу! Научат смирению и терпению, помогут обрести внутренние душевные силы для его дальнейшей борьбы со Злом на благо Добра и Света, закалят характер. А заодно, выросший вдали от магического мира среди обыкновенных людей в семье родственников своей матери, Гарри обязательно должен будет проникнуться симпатией и добрыми чувствами ко всем магглам.
Не прошло и суток в теле Гарри, а Дамблдор во всей полноте на своей шкуре прочувствовал, как же он тогда ошибался…
Как же случилось, что они вдруг поменялись местами? И как – как же ему попасть в Хогвартс, чтобы поменяться обратно?!! Мальчику Гарри Поттеру придет письмо из Школы Чародейства и Волшебства в должный срок, когда ему исполнится одиннадцать лет. И он отправится в Хогвартс той же осенью. Но! Сейчас ему только-только стукнуло пять лет, только пять… О Мерлин, Мордред и Моргана! А до тех пор надо как-то умудриться выжить здесь, у Дурслей, в доме номер четыре на Тисовой улице - почти семь лет, семь кругов ада…
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов, Победитель Темного лорда Гриндевальда, Кавалер ордена Мерлина Первой степени, Лауреат Премии Варнавы Финкли за выдающиеся успехи в наведении заклятий, удостоенный Золотой медали за выступление на Международной конференции в Каире, заслуженный ученый, открывший двенадцать способов применения крови дракона, Глава Ордена Феникса, профессор и директор школы Хогвартс, любитель камерной музыки и игры в кегли… заключенный в маленьком хрупком теле Гарри Поттера и, после безжалостной порки, в темном холодном чулане, горько зарыдал…

***
В то же время, в Хогвартсе все преподаватели школы, кроме с прошлой недели залившейся до бровей кулинарным хересом предсказательницы Сивиллы Трелони и профессора-привидения профессора Биннса, чье присутствие было совершенно бесполезно, собрались на срочный и чрезвычайно важный Педагогический Совет. Все эти маги были весьма и весьма озабочены.
- У нас очень большие проблемы, уважаемые коллеги, - нахмурившись сурово, сказала заместитель директора школы, декан факультета Гриффиндор Минерва Макгонагалл.
Учителя неловко переглянулись между собой.
- Следует сформулировать проблему более четко, Минерва. Что мы будем делать с директором? Со вчерашнего дня Альбус Дамблдор окончательно впал в детство, - констатировал декан Слизерина профессор Снейп.
- Да, так оно и есть! Даже аура у него теперь как у четырех или пятилетнего мальчика, - скорбно поделилась результатом магического осмотра медиведьма Помфри.
Все присутствующие покосились на седобородого старика, который, мирно устроившись в уголке своего кабинета, с увлечением раскладывал на столе между чайным сервизом, конфетницами, блюдцами с печеньем забавную магическую головоломку. Почувствовав взгляды, директор Дамблдор неохотно оторвался от своего занятия и застенчиво улыбнулся.
- Но какой славный из него получился ребенок, - с умилением проворковала декан Хаффлпафа Помона Спраут.
- Добрый и отзывчивый, - шумно высморкался в огромный клетчатый носовой платок маленький профессор Флитвик.
- Такой трогательный, - сентиментально всхлипнула мадам Хуч, а профессора Вектор и Синистра согласно закивали.
- Значительное улучшение личностных качеств нашего дорогого Дамблдора, конечно, радует, - желчно отозвался Снейп. – Однако, что мы будет делать?
Обсуждение проходило эмоционально и сумбурно, мнения то разделялись, то блокировались, то сталкивались, то сливались… но в итоге преподавательский состав Хогварства единогласно принял единственное приемлемое решение – пока оставить все как есть, совместными усилиями прикрывая директора от Совета Попечителей и Министерства. Каждому вменялось в задачу попытаться, по мере своих сил, подсказывать бедняжке Альбусу, как следует себя вести в разных ситуациях. После чего учителя перешли к более актуальным вопросам.
- Северус, ты, я так полагаю, справишься с учебным планом, отчетностью и прочими организационными проблемами? – беззаботно прочирикал Филиус Флитвик. - А мы с Минервой постараемся по возможности тебе помочь!
Снейп кисло скривился и нехотя кивнул.
Каждый из преподавателей вносил свои предложения, и, так или иначе к финалу педсовета все было решено. Преподаватели, негромко переговариваясь между собой, начали расходиться. В конце концов, в комнате остались только трое. Декан Слизерина, медиведьма и… тот, кого все принимали за директора.
- Как вы думаете, Поппи… Альбус сможет вернуться в прежнее состояние? – озабоченно проговорил Снейп. – Я за него беспокоюсь.
- Все возможно, Северус, - мадам Помфри покачала головой, - все возможно. Нам остается только надеяться.
Гарри Поттер, искренне желая сделать что-то хорошее для этого усталого, бледного и хмурого человека в черной мантии, которому он явно доставил столько хлопот, выбрал для него самую красивую на его взгляд, конфету: ярко желтую, праздничную, похожую одновременно и на кусочек солнца, и на улыбку. То, что лимонные дольки кислят и вязнут на зубах, мальчик еще не знал… Тихонечко выбрался из-за стола, подошел к зельевару и, дружелюбно сияя из-под очков-половинок невинными небесно-голубыми глазами, предлагая липкую, густо облепленную сахаром мармеладку, ласково пробормотал:
- Угощайтесь, пожалуйста!
- Вряд ли кто из посторонних заметит разницу в поведении нашего престарелого мараз… хм, директора… - обреченно вздохнул Снейп, принимая ненавистное лакомство.
Гарри был очень счастлив. Этот волшебный, сказочный день, который он, неожиданно оказавшись в чужом теле, провел в этом замечательном месте, был его самым-самым лучшим днем! Разумеется, мальчиком он был неглупым и весьма сообразительным, и потому понимал, что такая райская жизнь не может быть вечной.
Когда рано или поздно этот господин директор появится в школе, их снова поменяют местами… Но ведь до того момента, как он сумел понять, оставалось еще много, много времени!